Помню, что впервые я причащалась в России. Был праздник, в тот день чествовали святого Серафима Саровского. Лето, август, в Ростове традиционная жара:)

Сама не знаю, как это получилось. Готовилась к родам, и Господь управил, дал мне, на тот период околоцерковному человеку, чёткое понимание: надо успеть исповедоваться и причаститься.

Ничего толком об этом не зная, будучи практически на сносях, я добралась до храма.
Там люди меня встретили очень тепло, даже предложили присесть, старались обо мне заботиться, что было незабываемо трогательно.

Грехи свои все (ну, так мне тогда казалось :) выписала на бумажечке и перед службой вне очереди исповедовалась — добрые прихожане продолжали обо мне заботиться. Затем нас и причастили, чего я, честно сказать, особо не помню, просто делала то, что мне говорили. Глубинные смыслы Таинства Евхаристии начинаю постигать только сейчас, а тогда просто верила — так надо! :)

После этого отправилась в церковную лавку и купила три иконы, которые взяла с собой и в родовой зал: две богородичные того дня, в который моей дочери предстояло появиться на свет — «Умиление» и «Смоленская Одигитрия», а также икону святой Екатерины (мне сказали, что Невеста Христова помогает в родах — так и есть, проверено! :)

Всё прошло настолько благополучно, что я и не могла бы себе представить. Слава Богу!
Ну, больно-то оно, конечно, было — как Господь и обещал нашей прародительнице Еве и всем нам:) Но и чувство сопровождало, что всё естественно и по-Божески происходит.

Спокойствие и благодать — в таком состоянии пребывала все восемь часов, и лишь последние минут сорок вспоминаю как «благословенные мытарства».

Получается, что любовь к дочери привела меня к Таинствам Исповеди и Причастия. А по сути, сам Бог, поскольку Он и есть любовь во всех её ипостасях.

Благодаря тому опыту я смогла прочувствовать, насколько крепко мы связаны духовными узами, которые гораздо важнее кровных.

Удивительно, но факт: какие-то вещи происходят в жизни «авансом», как бы предвосхищая то, что будет неоспоримо ценно потом, иногда значительно позже…

Со мною так нередко бывало, и каждый раз по прошествии времени я оглядывалась назад и с благодарностью говорила: «Дивны дела Твои, Господи! Как я могла раньше этого (того, что прояснялось не сразу) не понимать, жить, мыслить и чувствовать по-другому?!».

В настоящее время мне уже трудно представить свою жизнь вне Евхаристии, которую, как и многое другое в духовной жизни, невозможно постичь умом. Это прерогатива другого, особого способа познания — веры.